ВЕДУЩИЙ МАСТЕР КОЛАСОВСКОЙ СЦЕНЫ, ПОЭТ, ПЕРЕВОДЧИК ПЁТР ЛАМАН ОТМЕЧАЕТ ЮБИЛЕЙ! 75 ЛЕТ СО ДНЯ РОЖДЕНИЯ!

Большой творческий путь за плечами у ведущего мастера коласовской сцены, обладателя медали Франциска Скорины Петра Александровича Ламана. Более 130 сыгранных ролей! Сегодня, 11 июля 2024 года, он отмечает 75-летие со дня рождения.

Пётр Александрович также известен как поэт, переводчик. Он выдал три поэтических сборника, один прозаический. Перевёл десятки пьес, по которым созданы спектакли как в родном Коласовском, так и в Белорусском театре «Лялька». Среди них – «Квартет» Р.Харвуда, «Похороните меня за плинтусом» П.Санаева, «До третьих петухов» В.Шукшина, «Плутни Скапена» и «Мнимый больной» Ж.-Б.Мольера, «Загадочные вариации» Э.-Э.Шмидта, «Приключения Чиполлино» А.Бадулина, А.Чутко по Д.Родари, «Пеппи» Ю.Кима по А.Линдгрен, «Экстрасенсы» («Феномены») Г.Горина, «Саня, Ваня, с ними Римас» В.Гуркина. А совсем недавно окончил перевод инсценировки «Василия Тёркина» на белорусский язык.

«Крёстный отец» — Янка Брыль

В общем, ему повезло с детства, потому что он родился в таких местах, которые способствовали творческому развитию личности. Родная деревня Малосенцы Кореличского района Гродненской области находится недалеко от Мирского замка, а в 5 километрах от неё располагается Загорье, родина классика белорусской литературы, народного писателя Беларуси Янки Брыля. Хоть он и жил в Минске, но часто навещал своего брата Мишу, дом которого находился по соседству с избой Ламанов. Приезжал работать. В Малосенцах ему понравилось, потому что никто не мешал: старшие весь день были на работе, дети в школе. По сути, Янка Брыль стал крёстным отцом Петра в литературе.

Стихи начал писать в театрально-художественном институте. Ходил в литературное объединение при газете «Чырвоная змена», которым руководил известный поэт Валентин Лукша (автор текста популярной в то время песни «Бригантины»). У мальчика уже было несколько подборок в «Чырвонке», когда Лукша предложил: «У тебя есть земляк — Янка Брыль. Пусть он сделает для тебя публикацию в хорошем издании. Твои стихи неплохие». Пётр так и сделал и позвонил знаменитому соотечественнику. Народный писатель пригласил его в гости. Всё, что было лучшее, юный поэт переписал в отдельную тетрадь. Брыль читал, разговаривал с Петром. Тетрадь он оставил себе. Через некоторое время передал стихи Николаю Аврамчику, заведующему отделом поэзии журнала «Маладосць». И только через полгода Пётр получает открытку с приглашением прийти в редакцию. А некоторое время спустя стихи Петра Ламана появились в «Маладосці». Кстати, вокруг одного из них в периодике развернулась целая дискуссия. Кому-то не понравилось сравнение механизатора с богом и Прометеем. Рыгор Бородулин заступился за новичка: «Посмотрите на стихотворение, как образно написано». Позже, когда юноша собрал стихов на целую книгу, то снова пришел за помощью к Брылю. И снова земляк помог, лично обратился в издательство «Мастацкая літаратура». Редактором первого сборника он попросил стать Владимира Короткевича. Тот прислал рецензию с подробными комментариями. В одном из стихотворений он оставил только первую и последнюю строфы и сделал приписку: «Пётр, тебе нужно написать так, чтобы читатель, прочитав, сказал себе: «Гых! Этого мало!» Но потом он заболел и первым редактором сборника «Исповедь огня» стал Рыгор Бородулин.

Но на этом дружеские контакты Петра с Брылём не закончились. Уже будучи актёром-коласовцем, он приезжал на родину в отпуск и обязательно навещал знаменитого прозаика в день его рождения. И как-то писатель обратился к нему с вопросом: «Пётр, а ты не пробовал писать прозу?» Вскоре после этого возник замысел первой повести «Купалинка», которая позже была опубликована в «Маладосці», а затем в прозаическом сборнике «Острова».

Первый выход на сцену. Отношения с «Нестеркой»

Во время выпускного курса, перед распределением, Пётр Ламан получил приглашения от трёх театров – Бреста, Могилева и Коласовского. Правда, из Витебска, в отличие от других городов, в институт приехал сам главный режиссер Семён Казимировский и стал настойчиво уговаривать Ламана: «Подумайте, у нас государственный театр, более высокий по статусу, а те областные. К тому же нам очень нужна молодёжь, а ты юный герой. Мы тебе и квартиру сделаем». И Пётр Александрович приехал в Витебск, в театр имени Якуба Коласа, с которым связал всю свою жизнь.

Он хорошо помнит своё первое появление на сцене. Выходил в роли парня из массовки в знаменитом спектакле «Нестерка». Какие эмоции, чувства испытал? Он вспоминает, что ему было очень тепло, уютно, приятно, что работает в таком спектакле. И тогда он понял, что попал именно в тот театр, который ему нужен. Тем временем массовка отыграла и разошлась по гримёркам, а молодой артист Петр Ламан наблюдал за всем показом. И так было на каждом спектакле, пока не выучил наизусть весь текст, роли всех исполнителей. И ему вскоре это пригодилось.

Роль Юрася исполнил Александр Котельников, который часто жаловался, возможно, без причины, на своё здоровье. Предполагался выезд с «Нестеркой» в Новополоцк. И уже по дороге артист начал ныть. Шмаков прислушался к этому и вдруг приказал водителю: «Дима, стой! Ламан, ты знаешь текст?» – «Я знаю» – «Александр, вылезайте, лечитесь. А вдруг с вами что-то случится в дороге? Мы будем отвечать». И фактически без всяких репетиций Ламан вошёл в роль Юрася. А Котельников больше её не играл, даже в паре.

Да и вообще отношения Петра Ламана с «Нестеркой» охватили всю его жизнь. Парень в массовке, затем Юрась, которого актёр играл до пятидесяти лет, Матей и, наконец, сам главный герой – Нестерка. Однажды он даже сыграл Школяра, потому что один из артистов перепутал время спектакля и нужно было спасать ситуацию. Причём «подмены» не заметил даже сам Шмаков. Кстати, сейчас в спектакле произносятся несколько реплик, которые придумал сам Ламан, ведь он склонен к импровизации. А потом их закрепили режиссёры восстановления. Например, в финальной сцене Настерка читает письмо Школяра с такими словами: «Винум эрго есть вино, то известно нам давно». И люди спрашивают: что? какое вино? На что кто-то из массовки отвечает: «Свадьба, вот и вино». Здесь можно вспомнить ещё один забавный случай, связанный со спектаклем, в воспоминаниях актёра. Жена и маленькая дочь Алеся смотрели «Нестерку». Ламан тогда еще играл Юрася.Уже окончилась «Левониха», спектакль идёт к финалу. И вдруг Алеся говорит: «Всё, мама. Папа вышел замуж».

Учителя

На вопрос о наставниках Пётр Ламан в первую очередь называет Владимира Маланкина, руководителя курса в театрально-художественном институте. У него была любимая фраза: «Не так уж трудно сделать из человека художника, но очень трудно сделать из художника человека». Он прекрасно обучал профессии. Среди его учеников были Валерий Раевский, Борис Луценко, Валерий Мазинский, среди актёров Ольга Клебанович, Вячеслав Грушов, Юрий Заседателев, Валерия Войченко. А еще Маланкин занимался воспитанием личности. Оставаться человеком очень сложно в любых условиях, любых обстоятельствах, всегда говорил он.

Но и в коласовском театре было у кого учиться. В то время (в начале 1970-х годов) в силе находились Анатолий Шелег, Анатолий Трус, Фёдор Шмаков. А затем Борис Эрин занимался педагогической работой с Петром Ламаном, когда поставил с ним инсценировку повести «Не тревожься, мама!», где молодой артист сыграл свою первую главную роль – грузинского мальчика Теймураза Джакели.

Сложность работы заключалась в том, что в тексте роли два больших монолога. Первый акт начался с монолога героя, когда он едет поступать в институт, а второй, когда идёт служить в армию. Полторы страницы текста. И здесь важно было захватить зрителя с самого начала. Единственное, что его спасло, это насыщенный и сочный грузинский юмор. И это были ключевые моменты. При каждом прогоне артист смотрел Эрину в глаза и рассказывал ему монологи. А потом режиссёр куда-то пропал из поля зрения... и что-то пошло не так. Эрин возвращается и спрашивает: «Ламан, что происходит?» – «Я не видел ваших глаз». И получил отповедь: «Нет, так не пойдёт. Осваивайте роль. Я не буду сидеть на каждом спектакле».

Лучшие ранние образы

Среди лучших ранних образов, созданных Петром Ламаном, — Марциан Ропат, предводитель восстания горожан из «Витебских колоколов» В. Короткевича; Михась Добрыневский из драмы А.Петрашкевича «Тревога», который, защищая свою невесту, убивает пьяного односельчанина; безродный музыкант Скалнас из «Клеменса» К. Саи, олицетворявший духовное богатство Девятибедовцев, которое они променяли на сытую, но рабскую жизнь.

Кстати, в спектакле «Клеменс», помимо стихов Алеся Рязанова и Владимира Короткевича, прозвучали и строки самого Петра Ламана.

«Зямля мая,
Ты ўсё ж такі існуеш
І будзеш
Існаваць
Давеку,
Каб абуджаць…
Каб шанаваць…
Каб клікаць…
Каб клікаць
Чалавека
Ў чалавеку.»

И вновь он сыграет роль, очень близкую ему по духу и внутренней сути. Это будет молодой поэт Роман, деревенский талант, самородок, кристально чистый и требовательный к себе и другим (спектакль «Остров Елены» по последней пьесе Е.Шабана).

«Маленьких ролей не бывает»

Когда Казимировский ушёл из театра, для артиста наступили тяжёлые времена. Новый главный режиссёр почему-то не захотел налаживать творческие отношения с актером. Сначала были главные роли, а потом ему пришлось играть «пятый куст за седьмым дубом». И вот какой случай произошёл однажды. В театре была аттестация. Члены комиссии во главе с главным режиссёром сидят за столом. Очень добрые слова о молодом актере сказала одна из актрис, Галина Маркина. А режиссёр выразился так: «Ламан, вы над собой не работаете». На что Пётр Александрович встал и сказал: «Актёр может работать над собой, если у него есть конкретный материал. И я хочу показать, как я не работаю над собой». И достал из сумки недавно вышедший сборник «Зёрна мгновений». Главный режиссёр покраснел. Для него это была большая пощечина.

В целом актер любит играть в эпизодах и полностью согласен со Станиславским, который говорил, что «не бывает маленьких ролей, есть маленькие актёры». С особым удовольствием он играет Симу, мужа Сойки, в спектакле «Доктор философии». Именно на репетициях родилось заикание и невнятная речь героя: «Жо... жо... жо... жонка мая», которые придают ему особую комедийную сочность, раскрывают его характер, на который влияет его «профессиональная» особенность.

Творческая зрелость

Позже будут весьма драматические роли: Рудольф («Такая странная любовь» – «Рудольфио» В. Распутина), Микола и Афган («Порог», «И был день...» А. Дударева), Маккиавелли («Мандрагора» Н. Маккиавелли»), Краузе («Тузы» У. Видмера), Буров («Выстрел в тумане» В. Быкова), Радзивилл Рыжий («Черная невеста» А. Дударева), Янка Купала («Сон на кургане» Я.Купалы).

Среди последних – Дед («Похороните меня за плинтусом» П.Санаева, работа отмечена на Международном фестивале «LUDI» в Орле как лучшая роль второго плана), Волколак из одноимённого спектакля по рассказу Я.Барщевского, Курбатов из «Выбора» А.Дударева.

И ещё одна знаковая роль, в которой Пётр Ламан заявил о себе как многогранный исполнитель, у которого уже много лет просто не было своего режиссёра. Это Жан из драмы Августа Стриндберга «Фрекен Юлия» (постановка Антона Гришкевича). Характер Ламана постоянно находится в состоянии внутреннего раздвоения. Он подыгрывает ухаживаниям Юлии, так как ему импонирует внимание аристократической хозяйки, и в то же время он осторожен, унизительно ощущая своё неравенство. Он лакей по свойству души, поэтому не способен подняться на заманчивую высоту. Пределом его возможностей является Кристина, не столько равная по положению, сколько схожая по характеру. Неслучайно они оба спокойно и осторожно подталкивают Юлю к самоубийству.

Среди комедийных, гротесковых образов стоит вспомнить его Максима Кутаса из «Шуток» («Примаки» Я.Купалы), Октавьё из «Дурочки» Лопе де Веги, Глова-старшего из «Утончённого обмана» по «Игрокам» Н.Гоголя и особенно Первого могильщика из «Гамлета» У.Шекспира (последняя работа подтверждает высокий уровень мастерства актёра).

Создал свои вселенные

Несомненно, литературное творчество помогло работе в театре и наоборот, сценические образы, опыт вживания в незнакомого человека обогатили его как писателя. Когда работы не хватало или она не удовлетворяла, на помощь приходила литература – стихи, проза. Итогом такого взаимодействия однажды стал моноспектакль «Родина души», созданный на камерной сцене и показанный к 50-летию Петра Александровича.

Спектакль состоял из четырёх частей: монолога о себе, рассказа об отце и матери, легенды о Каложской церкви и собственных стихов юбиляра. В нём актёр и поэт говорит: «Человек рождается дважды. Тело находится в утробе матери, но где и когда рождается душа?» Театральный критик Татьяна Котович отмечала, что «спектакль создан как исповедь, как духовная история автора и самого героя, как понимание себя в пространстве и времени жизни народа – через его сакральные мотивы и архетипы». Спектакль действительно волновал, потому что артист говорил со зрителем о самом близком, трогательном.

Быковские образы

Пётр Ламан трижды встречался с героями Василя Быкова. В спектакле «Полюби меня, солдатик!» Валерий Маслюка исполнил роль Скибина, это была исключительно эпизодическая работа.

Более значительный образ разведчика Бурова он создает в «Выстреле в тумане» в постановке Михаила Краснобаева. Железный, принципиальный, непоколебимый — он твердо убеждён, что Сущеня — предатель и его необходимо казнить. Буров показан суровым, но он оказывается более человечным, чем кажется на первый взгляд. Для него существуют моральные табу – ребёнок Сущени, его жена (видимо, он когда-то ее любил), переступить которые ему нелегко. И поэтому Буров ведёт Сущеню не в болотистую топь, а в лес, где его можно похоронить по-человечески, по-христиански, а сам натыкается на пулю, которая подстерегает его в туманных сумерках. На пороге смерти Буров обретает способность слушать, понимать и верить Сущене. Но уже слишком поздно.

В последней премьере театра, военной драме «Сотников», Пётр Ламан играет роль Петра Качана, старосту деревни Лесины, куда главные герои — партизаны Сотников и Рыбак — забрели в поисках еды для отряда. Фактически он становится одной из тех невинных жертв, которым суждено умереть. Предопределенность судьбы, примирение со страшной, но неизбежной необходимостью погибнуть – ощущение всего этого исполнитель передаёт в образе старосты. В том, как он ведёт себя в тюрьме, что-то сближает его с Сотниковым, каким он выведен прежде всего в повести. Видно, что он прожил свою жизнь честно, достойно, самое главное для него теперь не испаскудиться, не испачкаться, не стать выродком. И в этом он морально гораздо выше Рыбака. Христианское начало, те основы, которые заложены в самом менталитете белорусов, прекрасно переданы мастером сцены, расширившем границы образа, сделав его поистине трагичным.

Знаковые роли последних лет

В спектакле «Ещё раз о любви», поставленном Юрием Пахомовым по рассказам Шукшина, Петр Ламан играет роль старого перевозчика Филиппа Тюрина (новелла «Осень»). Он живЁт постоянными воспоминаниями о своей первой любви – Марье Ермиловой. В юности они расстались только из-за его упрямства: Филипп не хотел жениться, поскольку был сторонником новой власти и других взглядов на отцовские традиции. Марья вышла замуж за другого, а позже Тюрин женился и сам. Они виделись всего несколько раз в жизни. Особенно трогательна сцена последней встречи Филиппа и Марьи. Сколько нежности в их словах и движениях, прикосновениях друг к другу, сострадании, сожалении о необратимом! И вот судьба наказывает Филиппа за глупый молодой поступок: он видит, как Павел – муж Марии – увозит в последний путь его бывшую возлюбленную... Пётр Ламан очень точно передаёт большой внутренний драматизм своего персонажа. В какие-то моменты он пытается оправдаться, обвинить во всем Павла, но возникает ощущение, что он пытается заглушить свою душевную боль. Время разбрасывать камни, время их собирать. Эта библейская мудрость лежит в основе финальной части спектакля.

Самая большая и успешная работа последнего времени – это, безусловно, Мартин Уэллер из трагикомедии «Игра в джин». Его герой – успешный бизнесмен, которого предали партнеры. В доме престарелых он случайно встречает Фонсию Дорси – такое же одинокое существо, которое в конце жизни оказалось никому ненужным, даже своим детям. Они встречаются и проводят время за игрой в карты. У двух противоположных характеров всё в прошлом, и их объединяет лишь отсутствие будущего. В какой-то момент обычное развлечение с игрой в джин, простое лекарство от скуки становится для них смыслом и даже метафорой жизни. Игра наполнена воспоминаниями и сожалениями о потерянных годах, о том, что они не смогли найти общий язык со своими детьми и теперь вынуждены остаться наедине с собой. Ламан исполняет свою роль мягко и деликатно. Ничто в нем не напоминает негодяя или брутального хама. Даже в тех сценах, где у героя происходит взрывная ссора со своей партнершей, это происходит несколько по-детски: он быстро теряет равновесие и так же быстро желает примирения. Однако он не может скрыть основу своих выходок – не может допустить женского превосходства, потому что оно угнетает его чувство мужского достоинства. Победа в игре, которая так и не произошла, – это определенный, хотя и незначительный, способ оправдать свою, уже полностью проигранную жизнь. Отсюда такая одержимость, такое рвение.

Спектакль «Игра в джин» был показан на VIII Международном театральном фестивале «Смоленский ковчег» в 2022 году и стал лауреатом в номинации «Лучший спектакль малой формы», а также на VII Международном фестивале «Поговорим о любви» в г.Новошахтинск (2023 г.), на котром Пётр Ламан и Анжелика Барковская  получили специальный диплом в номинации «Лучший дуэт».

Сегодня Пётр Александрович Ламан – один из самых востребованных актёров коласовской труппы. Награждён медалью Франциска Скорины (2016), Грамотой Национального Собрания Республики Беларусь (2011), Грамотой (2006) и нагрудным знаком «За вклад в развитие культуры Беларуси» (2009). Хочется верить, что впереди у него еще больше ярких образов, способных украсить художественную палитру белорусского сценического искусства.

Национальный академический драматический театр имени Якуба Коласа
поздравляет Петра Александровича с юбилеем
и желает ему крепкого здоровья, жизненного оптимизма,
сил для реализации новых проектов, новых замечательных ролей!